Если бы у нас был счетчик популярных фраз, сказанных в экспедиции, сегодня однозначно выиграли бы слова Лизы: «Одевайтесь теплее! Это самый холодный храм Севера! Вот вы в нем не служили зимой. А замерзнете, узнаете…».
Благополучно укутавшись в пять слоев термобелья, команда пингвинят выкатилась на улицу (передвигаться по-человечески мы еще только учимся). Позади остались ряды белоснежных березок, многофункциональный домик, вмещающий в себя и почту, и училище, и музей, и даже фабрику резьбы по кости! Вот музей Ломоносова, а вот и знакомый храм, в котором три века назад молился маленький Миша.
Мы привыкли к преобладанию прекрасной половины человечества в московских храмах. А тут все иначе, нужно и печку растопить, и ковры расстелить, и передвинуть подсвечники, в общем, без мужчин - никуда!
Особая атмосфера царит в северных церквушках. Пластиковый иконостас соседствует со старинными иконами, обрамленными их современниками-рушниками. Из алтаря виднеется рассвет через маленькое белое окошко, резное, прямо как у бабушки. А за престолом батюшки, к которым хочется приезжать снова и снова.
Однажды именно здесь, находясь за сотни километров от дома, вдруг слышишь слова, исходящие из чистого закаленного трудностями сердца, пронизывающие тебя насквозь. Проповеди о мучениках, святых, их житие, свидетельствующее о Боге, о бесконечной любви к Нему, к людям.
Выходя из храма, ты и сам вдруг становишься свидетелем настоящей живой любви. В столице, где люди живут в достатке, где любая нужда покрывается в два счета, редко можно встретить такие семьи. А тут в глубинке Родины, где поблизости есть всего один магазин, одна аптека, а до больницы ехать час, наконец находишь долгожданный пример. Пример семей, в которых на первом месте - Господь, где уважение и любовь покрывают все, где вы против трудностей, а не друг против друга.
Возвращаясь на Север, вновь общаясь с местными жителями, с семьями отцов, ты и сам наполняешься теплом, благодарностью и любовью.
Благополучно укутавшись в пять слоев термобелья, команда пингвинят выкатилась на улицу (передвигаться по-человечески мы еще только учимся). Позади остались ряды белоснежных березок, многофункциональный домик, вмещающий в себя и почту, и училище, и музей, и даже фабрику резьбы по кости! Вот музей Ломоносова, а вот и знакомый храм, в котором три века назад молился маленький Миша.
Мы привыкли к преобладанию прекрасной половины человечества в московских храмах. А тут все иначе, нужно и печку растопить, и ковры расстелить, и передвинуть подсвечники, в общем, без мужчин - никуда!
Особая атмосфера царит в северных церквушках. Пластиковый иконостас соседствует со старинными иконами, обрамленными их современниками-рушниками. Из алтаря виднеется рассвет через маленькое белое окошко, резное, прямо как у бабушки. А за престолом батюшки, к которым хочется приезжать снова и снова.
Однажды именно здесь, находясь за сотни километров от дома, вдруг слышишь слова, исходящие из чистого закаленного трудностями сердца, пронизывающие тебя насквозь. Проповеди о мучениках, святых, их житие, свидетельствующее о Боге, о бесконечной любви к Нему, к людям.
Выходя из храма, ты и сам вдруг становишься свидетелем настоящей живой любви. В столице, где люди живут в достатке, где любая нужда покрывается в два счета, редко можно встретить такие семьи. А тут в глубинке Родины, где поблизости есть всего один магазин, одна аптека, а до больницы ехать час, наконец находишь долгожданный пример. Пример семей, в которых на первом месте - Господь, где уважение и любовь покрывают все, где вы против трудностей, а не друг против друга.
Возвращаясь на Север, вновь общаясь с местными жителями, с семьями отцов, ты и сам наполняешься теплом, благодарностью и любовью.
